Ральф Фюкс. Зеленая революция. Экономический рост без ущерба для экологии. – М.: Альпина Нон-фикшн, 2015. – 510 с.

Возможно ли новое экономическое чудо, другой капитализм и другая энергетическая политика в постиндустриальное время? Что способно обратить вспять спад мировой экономики, учитывая, что возвращение к ресурсоориентированной модели экономического развития уже недопустимо? Изменение климата, сокращение пахотных земель, угроза нехватки воды, истощение природных источников указывают нам на признаки саморазрушения прежнего экономического уклада. Пора искать альтернативы, ориентированные на экологическую устойчивость! Книга «зеленого» немецкого политика и публициста Ральфа Фюкса – ответ на этот призыв. Автор подробно рассматривает спектр выходов из создавшейся ситуации. Объекты его исследования – экогорода и экостроительство самого ближайшего будущего, новые инструменты для сельского хозяйства и нового типа промышленности, перспективные экономические механизмы. Несмотря на сложность проблемы, книга написана доступным, занимательным языком с неожиданными поворотами и литературными аллюзиями.

Содержание

Введение.
Конец или начало созидания?

Сорок лет прошло с тех пор, как группа МОЛОДЫХ ученых во главе с Деннисом Медвузом наделала много шума своим докладом «Пределы роста», и вокруг проблемы роста поднялась новая волна дебатов. Увы, мы нередко становимся свидетелями подобных шизофренических явлений: в газетных статьях, на конференциях нас призывают «отказаться от безумия роста», а вся Европа громко требует переломить тенденцию экономического спада. Чистая экономия не поможет, она лишь усугубит кризис. Рост – вот волшебное слово, способное разорвать порочный круг долгов и безработицы. Но пока экономическая динамика остается лишь благим пожеланием. Вместо того чтобы дать старт «Новому зеленому курсу», который обеспечил бы лидерство Европейского союза в экономических инновациях, правительства хватаются то за один, то за другой спасительный план. При этом Европа способна снова встать на ноги, только если использует очередной кризис как трамплин для «большого скачка» к более устойчивой политической интеграции и обновлению экономики. У Европы есть все возможности возглавить зеленую промышленную революцию. От этого зависит благосостояние будущих поколений, а также роль, которую будет играть Европа в мире.

С учетом роста населения Земли со всеми его проблемами, желаниями, планами мечту об обществе за пределами роста можно назвать бегством от реальности. Может, для старой Европы и заманчива перспектива погрузиться в состояние созерцательного покоя, выбыв из глобального соревнования, но в глазах остального мира она в таком случае утратит всякое значение. Европейцы довольно скоро осознают, что общество за пределами роста вовсе не идиллия, а арена социальных драм и борьбы за передел собственности. Греция уже переживает этот кошмар. Однако еще более далека от реальности мысль о том, что мы сможем вернуться к ресурсоориеитированной модели развития экономию] прошедшего тысячелетия. Это радикальная: недооценка надвигающегося экологического кризиса. Изменение климата, сокращение пахотных земель, угроза нехватки воды в густонаселенных регионах – наглядные признаки саморазрушения прежнего экономического уклада. Мы вот-вот превысим допустимую нагрузку на важнейшие экосистемы. При нынешнем положении дел их ждет серьезная деформация.

Но если инерция лишает будущие поколения шансов на выживание, а призыв к самоограничению не дает результатов, то что же может послужить альтернативой? Книга и пытается дать ответ на этот вопрос. Нам нужен прорыв в экологический Модерн, который, не отказываясь от идеи прогресса, сформулирует ее по-новому – как историю коэволюции человека и природы, ведь природный потенциал отнюдь не исчерпан. Нынешний кризис вовсе не означает закат научно-технической цивилизации, скорее это переход от промышленной эры, основанной на использовании ископаемого топлива, к экологическому способу производства, контуры которого уже различимы. Главным источником энергии становится солнце. Европейская сеть возобновляемых источников энергии дает экологически чистое электричество и тепло. Здания становятся мини-электростанциями, которые производят больше энергии, чем потребляют. Мы передвигаемся по городу, пересаживаясь с общественного транспорта на велосипеды и электромобили, которые при необходимости можно взять напрокат, а затем вернуть на стоянку. Электробатареи одновременно служат аккумуляторами, которые накапливают энергию и по потребности ее отдают. Уменьшение размеров производимой техники снижает расход материалов: компьютеры, оборудование, моторы становятся меньше, легче и эффективнее. Комплексные производственные цепочки гарантируют оптимальное потребление природных ресурсов. В замкнутых биологических и технических циклах отходы вторично перерабатываются. При разработке продукции определяющим фактором становится их энергоэффективность и возможность вторичного использования. Ультрафильтрационные установки превращают сточную воду в питьевую. Вокруг городов возникают агропромышленные центры, сочетающие в замкнутых циклах садоводство и животноводство, вторичную переработку сырья и производство энергии. Часть продуктов питания поступает в город. На старых заводах, в вертикальных теплицах, на крышах-огородах круглый год выращивают овощи, фрукты, грибы. Выделяющееся в ходе производственного процесса тепло и диоксид углерода используются в теплицах и для выращивания водорослей. Рекультивация земель, современные замкнутые производственные циклы, усовершенствованное растениеводство позволяют добиваться перманентного роста аграрной продукции. Биотехнология (технологическое использование биологических процессов и ресурсов) становится одной из ведущих научных дисциплин. Искусственный фотосинтез позволяет преобразовывать солнечный свет, воду и углекислый газ в синтетическое топливо. В биореакторах производят химикаты из органических отбросов и целлюлозы. Экономика включается в природный процесс круговорота веществ.

Наша планета не статичная величина, не узко ограниченное жизненное пространство, а динамичная система, полная не открытых еще возможностей. Осмысленный рост означает рост в союзе с природой.

Вышеизложенные взгляды у нас в стране либо чужды, либо подозрительны. Тот, кто делает ставку на новые изобретения и инновации, рискует навлечь на себя упрек в слепой вере в технику. Нам милее фатализм: последние 150 лет стремительного роста были, дескать, уникальным периодом, его невозможно продлить, его завоевания не могут заимствовать другие континенты. Основой благосостояния индустриальных стран является хищническое отношение к природе. Дальнейший рост и стабильность несовместимы. Открытые месторождения топливных ресурсов иссякают. Праздник близится к концу. Стабильной можно назвать только жизнь бедняков в развивающихся странах. Если они попытаются достигнуть нашего уровня благосостояния, планету ждет окончательный коллапс. Наш образ жизни не поддается глобализации. Поэтому нужно радикально ограничить запросы. Не сделаем этого добровольно – кризисы и катастрофы непременно опустят цивилизацию на приемлемый для природы уровень.

Я не разделяю эти убеждения. Однако никто не может гарантировать, что мрачные прогнозы не реализуются. Невзирая ни на какие климатические конференции и договоры о намерениях, в 2012 г. был поставлен новый мировой рекорд по выбросам парниковых газов. Если мы будем продолжать в том же духе, изменение климата примет угрожающие масштабы. В драматическом противостоянии сошлись инновации и катаклизмы. Чтобы выиграть, нам нужна самая настоящая зеленая революция. Тут не может быть никакого «бизнес-плана», от А до Я расписывающего, что делать дальше. Любая революция – поиск, который неизвестно чем закончится. Правда, мы должны понимать, в каком направлении двигаться; открывать новые земли или составлять план отступления. Нам предстоит новая эра грюндерства или придется просто справедливо распределить то немногое, что останется? Это совершенно разные вещи, совершенно разные задачи. То, какую песню мы запоем, определит вектор развития и выбор союзников.

После того как в 2008 г. лопнул финансовый мыльный пузырь, в моду вошел культур-пессимизм. Ничего удивительного. Мы это уже проходили. Уверенность уступает место сомнениям. Средние слои охватывает страх перед будущим. Большинство немцев уже не верит, что их дети будут жить лучше. Перемещение центра мировой экономики в Тихоокеанский регион усиливает ощущение, что Европа катится вниз. Критика капитализма слева (Левая партия Германии. – Прим. ред.) смыкается с неприятием общества потребления, присущим консерватизму. Однако, считая расколы и напряжение в обществе симптомами финального кризиса «общества роста», мы упускаем из виду, что кризисы служат катализатором модернизации капитализма. Так, социальное государство возникло как реакция на массовую нищету и подъем рабочего движения, «Новый курс» Рузвельта был ответом на Великую депрессию начала 1930-х гг., социальную демократию породили опустошения национал-социализма и войны.

Сегодня мы стоим на пороге очередной крупной трансформации, которая коснется нескольких измерений:

• Глобализация переходит на новую ступень, вторгаясь в самые отдаленные уголки земного шара. Новые технологии, идеи, движения, новый образ жизни становятся глобальными. Конфликт между традицией и Модерном заметен во всех культурах, на всех континентах.

• Экономическая динамика перемещается с трансатлантической на тихоокеанскую ось. Старые промышленные страны утрачивают монополию на высококачественную продукцию и технологии, новые индустриальные страны сразу вступают в эру высоких технологий.

• В ходе стремительного подъема бывших стран третьего мира миллиарды бедняков превращаются в средний слой. То, что прежде считалось «западным образом жизни», становится обычным для мирового среднего класса. При этом потребление природных ресурсов растет.

• Невзирая на стремление государств установить твердый контроль на границах, глобальная мобильность капитала и товаров сопровождается повышением человеческой мобильности. Возникает новая транснациональная элита.

• Современные коммуникационные технологии сжимают пространство и время, открывая возможности для всемирной кооперации в невиданном ранее объеме и темпе. Это касается как коммерческих предприятий, так и организаций гражданского общества.

• Дигитальный мир, единый глобальный поток информации, образов, мыслей обретает собственную реальность, оказывающую обратное воздействие на параллельный материальный мир. Виртуальный и реальный миры наслаиваются друг на друга.

• Стремительно повышается уровень понимания происходящих в мире процессов. Никогда еще на Земле не было такого количества ученых. Скорость внедрения инноваций возрастает. Потенциально доступ к дигитализированным знаниям имеет каждый. Важнейшим ресурсом становится образование.

• В условиях открытости происходит процесс конвергенции естествознания с нейронауками, информатикой, генетикой и биотехнологией. Границы между биологией и технологией стираются. Люди творят природу.

• Конфликт между стремительным ростом мировой экономики и перегрузками, которым подвергаются важнейшие экосистемы, ведет к синтезу экологии и экономики; хищническое отношение к природе перерождается в кооперацию с ней, мы переходим от ископаемых к возобновляемым источникам энергии, от линейной производственной цепочки к замкнутым циклам, от максимизации результатов к оптимизации процессов.

• По примеру Договора об Антарктике международное сообщество берет под контроль общее наследие – транснациональные экосистемы, без которых немыслима человеческая цивилизация. Пример того, как коллективные обязательства могут предотвратить надвигающуюся угрозу, дает Монреальский протокол по веществам, разрушающим озоновый слой.

В новый этап индустриальной революции вовлечены миллионы людей – ученые и инженеры, архитекторы и градостроители, предприниматели и инвесторы, экологические активисты и разборчивые потребители, журналисты и художники, не считая множества граждан, которые как в большом, так и в малом стремятся сделать мир лучше. Протест и альтернативные культурные движения – такой же необходимый фермент для создания нового типа капитализма, как наука и техника. И в первую очередь, политика на всех уровнях – от общин до ООН – должна так задать вектор движения, чтобы поезд, идущий в направлении экологического Модерна, беспрепятственно двинулся по нужной колее.